На страницу "ЛИТЕРАТУРА"
• ...УЖЕ В ВОИНСТВЕННОМ НАРЯДЕ
(из повести "Их портрет с обреченным императором")В лесу, версты за две до переправы, утомленного дорогой государя встретил высланный комендантом крепости и поджидавший кавалькаду драгунский разъезд. Александр, поддерживаемый свитским полковником Рогойшей, пересел из кареты на лошадь и к переправе подъехал верхом, что изнурило окончательно.
Синий паром пересекал Березину Над ним низко-низко кружились чайки. Царь стоял неподвижно, касаясь пальцами свежевыкрашенных перил — уставший, одутловатый, равнодушный, хотя старался принять вид величественный и сосредоточенный, зная, что на него направлено множество зрительных трубок. Старый паромщик, наваливаясь на канат, не сводил взгляда с царя, старался, чтоб его припомнил: как же, тот по возвращении из Парижа огрел шашкой в Ораниенбауме!
| Разом ударили крепостные орудия. Александр, хотя был уже глуховат, вздрогнул, обнажил голову, взял треуголку «на-локоть»; белоснежный плюмаж приятно щекотал щеку. Паромщик Адам Яцкевич последовал его примеру, перестав тянуть ручку-перехватку — паром замедлил движение. Адъютант подтолкнул старика. На крутом берегу, с приближением, угадывалась мощь крепостных стен, все отчетливей становились видны краснокирпичные капониры, кронверки и куртины, инженерный цейхгауз, дом приходского училища — все было знакомо царю по чертежам. Надо всем сверкал крест на куполе крепостного собора во имя Святого Благоверного князя Александра Невского. Тут Александр заметил, что рука его в белилах, липкая полоска осталась и на поле мундира: добро, что дорожный, —подумал в нараставшем раздражении. Речной ветер раздул венчик реденьких рыже-серых волос вокруг головы. Царю шел сорок шестой год. |
 |
 |
Едва ступил на землю, как из города донесся перезвон курантов ратуши, зазвонили колокола крепостного собора, личные брегеты офицеров, даже каминные часы и напольные, в гостиных, все загодя сверенные между собой, хотя их никто в тот момент не слышал: гарнизон и жители города — все поголовно высыпали на стены, брустверы батарей и просто на поросший кустарником берег. Так 12 сентября 1823 года, в два часа пополудни начался визит в Бобруйскую крепость Государя Императора Всея Великия, Малыя, Белыя Руси, и прочая, и прочая... Александра I. На берегу красавица Кристина и еще несколько юных пейзаночек поднесли ему хлеб-соль.
Полковники Тизенгаузен, Повало-Швейковский, подполковники Муравьев-Апостол и Норов, капитан Муравьев, поручик Маевский в оцепенелом молчании внимали происходящему с насыпного вала. А когда рядом заухали орудия и крепость затряслась от громового «ура», заговорщики сначала неуверенно, а потом все громче и отчаянней тоже подхватили:
—Ур-ра-а-а!
Со сцепленных рук адъютантов свиты царь сел в седло, но поскакал не к триумфальной арке, у которой поджидали его с пышными словами и заготовленными подношениями депутации, а по лугу, прямиком в построение Черниговского полка, который признал по красно-черным знаменам... ах, знал бы, что полк тот станет самым мятежным в декабре 1825-го!
Но Александра тогда уже не будет в живых.
 |
|
 |
|
 |
Декабристы Лунин, Бестужев, Муравьев |
||||
